Произведения

Действительность такова,
Что ты по утрам себя собираешь едва,
Словно конструктор «Lego» матерясь и ворча.
Легко никому не давалась матчасть.

Действительность такова,
Что любая прямая отныне стала крива.
Иллюзия мира на ладони реальности стала мертва,
Но с выводом ты не спеши,
А дослушай сперва:

Действительность такова,
Что я не прав, да и ты не права.
Безвыходность рая на предмет тупика
Обуславливается тем, что вспять не течет река.

Действительность такова,
Что больше из слогов не состоят слова,
А из слов не образуются впредь предложения,
Но это мое мнение.

Действительность такова,
Что все услышанное нужно поделить на два,
И еще на два,
И еще на два,
А потом на три…
Демоны прячутся по углам.
Но живут внутри.

Человек с порядковым номером «ноль два»
Знает свои права.
В обществе – миролюбив и сдержан;
Дома с женой и тещей ласков и нежен.

По выходным гуляет с детьми в парке.
Собирает марки.
Любит сплавляться по горной реке на байдарке.

По вечерам выпивает один или два коктейля кола-виски.
Никогда не уходил по-английски.
В школе учил немецкий.
Духом крепок, словно орех грецкий.

В разговорной речи избегает мата;
Настольная книга – «Заповедник» Сергея Довлатова.
Вместо «в подъезде» всегда говорит «в парадной»,
Хотя сам из Москвы, что весьма отрадно.

Знает, что фамилия Гоголя на самом деле Яновский.
Ненавидит читать сноски.
Любит фирму adidas за их три полоски.

Но все же тоска в его глазах черна как вода,
Потому что ему не стать никогда,
Даже если доживет он до самых седин –
Человеком с порядковым номером «ноль один».

Предшественники оставили после себя нам в дар вину
И не доработанную технологию счастья.
Я опасаюсь мастеров, что говорят засучив рукава: «Отойди-ка, щас я!»
Если по утрам в зеркале отражается обезьяний лик – это к Дарвину.

Суицид – по большей степени ничто иное как эгоизм.
В скором времени станет все явное – тайной;
И падающий на землю снег будет чем-то необычайным
И никто не скажет об этом явлении: «Ха, да это просто трюизм!»

Ты живешь будто твоя голова находится у льва в пасти.
Отсутствие решёток и стен на этой земле
Не подразумевает, что данная свобода это не плен.
Но куда бы ты не шел, все в твоей власти.

И все свои претензии ты можешь присылать на премию «Иск года»,
Но только, пожалуйста, помни,
Когда будешь падать в очередной раз лбом ниц,
Что светофор ставят всегда после очередного летального исхода.

день ото дня я все больше молчу;
замыкаюсь.
в приватной беседе я говорил своему лечащему врачу:
что иду по прямой, а, оказалось, бегу по краю.

Я – внутривенный мещанин
с манерами
лорда.
мудрость – это не наличие морщин;
эрудиция охранника ограничена клеточками сканворда.

жизнь,
словно
бутерброд
с васаби;
если ты не видишь жемчужину в куче дерьма,
не нужно из-за этого сходить с ума –
практикуй наяву метод ваби-саби.

и ты почувствуешь, как станет все изумительно хорошо,
пока не появится хлеб на стакане или тебе не захочется смысла
или
чего-то
еще…

Трамвай кровавое сознанье наших дней.
Трамвай – убийца.
Как гильотина плоскостей,
Борец за чистоту кровей,
Как все арийцы.

Он беспощадный и суровый.
Прямолинейный ад.
Его трамвайные законы –
Есть давка, ругань, крики, споры
И беспринципный мат.

Вначале был трамвай, а после слово.
В трамвае капли нет святого.
Он – атеист.
Он режет как хирург, но без наркоза,
Устойчивость его твереза.
Трамвай – садист.

Трамвай исчадье, трамвай бенладен,
Как мировое зло.
Садись в трамвай, дыши на ладан,
Харон свезет тебя на дно.

Белые солдаты идут колонной глядя друг другу в затылок.
Одиночество измеряется пеплом и количеством выпитых бутылок.
Глупо тратить свою жизнь на то, чтобы научиться ходить по водной глади,
Если можно заплатить паромщику – и ты на другой стороне, Бога ради.

Я веду беседы, как английский джентльмен, исключительно о погоде.
Простите, мне одному это кажется, что слишком много козырей в этой колоде?
За новым углом нас поджидает совершенно новый Мавроди.
Прямой эфир возвестил, что в скором времени жизнь улучшится вроде.

Я часто слышу то, чего не вижу, и вижу то, чего не понимаю.
Остановите этот бег, я просто хочу посидеть на лугу и выпить чаю.
Сегодня, говорят, прекрасный день, чтобы пойти на рыбалку,
Но погоня за благами затмевает ощущение дня – а это так жалко.

Ты каждодневно строишь планы на жизнь, но над тобой потешается фатум.
В очереди за отпущением грехов вряд ли существует система блата или отката.
В один дождливый вечер мне сказал мой папа-патологоанатом:
«Сынок, если ты думаешь что Бога нет,
То что ты скажешь в свою защиту Понтию Пилату?»

представь себе, работал в морге санитаром.
ночным и видел, как вскрывают трупы.
там пахнет формалином, чаще перегаром,
и всё что люди говорят о морге – глупо.
они не знают, что там, как там, и не надо-
есть вещи любопытнее на белом свете.
четыре года отработал там, однако,-
я не люблю смотреть, как умирают дети…

По данным инвентаризации: душевные переживания стремятся к нулю
И разбиваются о камень C\?est la vie.
Сосед кричащий истошно в подъезде «Сука, убью!»
Тоже жаждет любви.

Очевидность такова, что директора кладбища похоронят на его работе.
Любовь формирует в процессе понятие «комфортность».
Если бы можно было закончить жизнь, как этот стих, на приятной ноте,
То я бы бегал, как Маколей Калкин один дома, или по теннисному корту, но…

…один очень много пил, а другой принимал у него стеклотару,
Поэтому их можно смело назвать «бизнес-партнёры».
Их общему другу каждую ночь снилась с косой в руках София Ротару
И вот однажды он не проснулся, видать, не смог дать дёру.

Хаос является константой.
Очередь – это способ подчинения.
Девочка в школьном платье с белыми бантами
Живет в иерархии поколений.

Она будет скоро внесена в списки;
Занесена в реестры.
Ее кадастровые взгляды чисты.
Номенклатурная невеста.

Порядок – это регресс разрухи,
Числовые ряды,
Глаза в затылок,
Порядковые клети.
Девочка с белыми бантами следующая за старухой.
В очередь, сукины дети.

Живем под пристальным вниманием звезд,
Но видим в небе только провода.
Человек переходит через мост;
Течет мост, а не вода.

По ту сторону реки ты будешь другим.
Разум крутит наяву волчок.
Твердость – ничто иное как дым;
Выплюнь крючок.