Дождь. Бесконечность воды.
Уводит под серые своды
Огромных ворот,
Принимающих правду и ложь.

Дождь. Холодные нити слов.
От неба до грязных ног.
От неба до чистой земли.

Ворота из камня и крови...
Горьким виденьем память
Струится из глиняных жил...
Только подставь ладони:
И ты вспомнишь - как был
Человеком...

Хрупкий мир –
На стекле
Отражение
Разноцветных дворцов
И церквей.
В небесах –
Голубое свечение
Над мостами
И сетью аллей.

Петербург –
В бирюзе Эрмитажа,
В желто-розовом шлейфе домов,
В пестроте
Акварельных пейзажей,
В визге шин
И шуршанье шагов.

Разобьется старинный витраж!
Петербург
Сквозь осколки глядит
На печальный, нелепый
Мираж…
Что рождается
Там, впереди…

Я иду по пустому вагону
Поезда-вихря.
На стенах полупрозрачных –
Выставка импрессионистов…

Нежными пальцами глаз
Я глажу полотна.
Деревянные рамы,
Покрытые пылью
Бегущие окна…

Меня не окликнет никто
Никто не прогонит.
Я еду одна.
Я одна разделяю восход
Галереи вагонов…

Воды стекают
Сквозь воздух листвы непослушной.
Где-то вдали,
Растворяясь в покое,
Кто-то манит рукою воздушной…

Я иду по пустому вагону
Поезда-вихря.
На полках болезненно-грязных
Выставка жизни…
                                          1994 г.

                                    (картине  Жироде-Триозона «Сон Эндимиона»)
Среди листвы в изгибах трав лесных
Лежит Эндимион прекрасный.
Все позабыв вокруг, он видит сны.
На тридцать лет его глаза погасли.

Охотница Селена направляет
Свой луч серебряный
На грудь и на лицо.
Эндимион забылся, он не знает,
Объятий прочных сомкнуто кольцо.

Собака сторожит Эндимиона.
Вдали охота страстная слышна.
Неумолимо в поздний час приходит
Сквозь миражи влюбленная Луна.

Лазурное, красное, медное небо.
Розовый воздух.  Зелень травы.
Из серой глины скульптуру лепят.
В желтую краску окрасятся львы.

Аквамариновый глаз из бездны
Глядит на янтарного бога тьмы.
Летит в водопад черно-белая зебра.
Влюбленный поэт
В море прыгнул с кормы.

Ты – огненно-белый. Твое отраженье
Лишь долю секунды скользит по волнам…
Но я успеваю и мыслью, и тенью
Прижаться к твоим темно-синим рукам.

В забытьи неопрятных цветов,
Насекомых, гудящих в траве,
Под ногами твой призрак живет,
За пределами он,
Не во мне.

То глаза
В синеве лепестков,
То слова,
То молчание губ...
Призрак твой - посреди васильков
Так же весел, неряшлив и груб.

Но иду и не вижу теперь...
Под ногами бормочет трава...
Сколько в ней
Разноцветных потерь
Прорастает
В цветы и слова!

Ты – в шелесте травы.
Ты – в шорохе ветвей.
Ты – грохот водопада,
Ты – солнце по утрам.
Твое лицо и тело –
Прозрачнее дождей,
Прозрачнее воды,
Что льется по рукам…

Я вижу –
Сквозь тебя
Несутся облака.
Я вижу самолет,
Взлетающий в индиго.
Я чувствую тебя.
Ты – нежности река.
И суть твоей любви
Сложна и многолика.

Ты – небо, ты – простор,
Ты – поле и пшеница.
Иду через тебя
В вечернюю зарю.
Ты надо мной – везде
Лучом тепла струишься,
Твой светлый аромат
Я бережно храню.

Горит огонь в заоблачном костре.
Взлетают искры, щёлкают поленья.
В ночи пожар на призрачной горе.
В сиянье кружит ветра дуновенье.

Во тьме слепой взлетают огоньки.
На шёлке черном пятнышки застыли.
Квадраты, ромбы, сферы и круги.
Планеты дальние –
В скопленье звездной пыли.

Мы у костра кипящего сидим.
В глаза друг другу смотрим непрерывно.
В зрачках то вспышки, то кромешный дым.
И с неба льются – то псалмы, то гимны.

Летит собор по воздуху над бездной.
Звучит орган. В лучах скользит алтарь.
Проснулись статуи в лазурном поднебесье
И смотрят пристально в сапфировую даль.

Пылает роза в обрамленье света.
Немое солнце гаснет в вышине.
Читают статуи молитвы и заветы
На незнакомом мертвом языке.

Мы в этот храм ступаем осторожно.
Ты держишь за руку меня, ладонь сжимая.
Горит над куполом метеорит тревожный.
И птицы в гущу темноты взлетают.

Между деревьями
Прячется солнце
В паутине дорожек
Тихо смеется
Над теми, кто ищет
Пропавшее солнце.

Царь Соломон
В драгоценной короне
Проедет на лошади
В черной попоне,
Всех ослепит
И посмеется
Над теми, кто ищет
Пропавшее солнце.

Совы и филины
В каждом дупле
Скрывают ту бездну,
Что воет во тьме…
И слышат,
Как космос бездонный
Смеется
Над теми, кто ищет
Пропавшее солнце!