Отзывы

В последнее время прозу читаю редко, но на днях по рекомендации издателя взялся за этот небольшой роман. И нисколько не пожалел: написанный живым, грамотным языком, он затягивает, увлекая с первых же страниц. Начало воспринимается с улыбкой: героиня, от лица которой ведется повествование, — а точнее, дух героини, по своей сущности — дух Люцифера (или дьявола, или сатаны, — как угодно), — несколько тысяч лет тому назад перелетел с небес на Землю и воплотился в образе человека, пережившего с тех пор несколько перевоплощений. Речь в романе ведется от мужского лица: «просто я уже столько раз пребывал на Земле и “им” и “ею”, — объясняет рассказчица, — что по психотипу я — чистый андрогин».
Однако, несмотря на фантастическое вступление, книга по содержанию вполне реалистическая: столь лихой зачин необходим автору, видимо, для того, чтобы острее выразить чувство неприкаянности героини в этом мире, выразить ее чуждость этому миру, «коллективным взаимоотношениям», посягающим на личную свободу человека, на границы его «я», на его внутренний мир, непохожий на внутренний мир других — а то и враждебный ему (даже к человеку, который мог бы стать спутником жизни нашей мистической рассказчицы, она испытывает не любовь и не хотя бы влюбленность, а скорее жалость, и поддерживает близкие отношения с ним как неизбежную жизненную игру).
Сюжет пересказывать не буду; интересней взглянуть на художественное исполнение авторского замысла. «Письмо с этого света» действительно читается как письмо (аккуратное, логически выстроенное, иногда шокирующее своей предельной откровенностью), как лаконичный, энергичный, простой по языку (без изысков, без метафор) дневник, написанный в те дни, когда накопилось столько впечатлений и переживаний, что их необходимо было скорее излить, забывая о душевной боли, об одиночестве, о страхе смерти. Однако снижу пафос: у автора каждая строка осмысленна, едва ли не за каждой — прячется ирония, скажу больше: за многими — игра; порой кажется, что рассказчица слегка водит нас за нос, кое-где нарочито усиливая яркость красок, позволяя вводить в сюжетную линию малоправдоподобные совпадения. И все же… ей-богу, как-то жалко их всех — и героиню, и персонажей, — причиняющих страдания другим либо терпящих причиняемое им зло… Попутно вспоминается грустная мысль в «Зоне» Довлатова: человек человеку не волк, он — все что угодно, в зависимости от стечения обстоятельств. Впрочем, вернусь к нашему Люциферу, говорящему напоследок: «…пока я живу на Земле, я буду по-прежнему выполнять свою тяжелую, но важную миссию — служить сосудом всех пороков, страданий и надежд». То есть — это мы, люди, обречены жестоко грешить, страдать, надеяться, ведь мы ничуть не лучше Люцифера…
И все же — есть вариант если не избежать, то уменьшить количество грехов и страданий на Земле: «Помесь Духа со Зверем, человек легко дает волю второму, забывая о первом, и тем самым превращая свою жизнь в ад — сам, без чьей-то помощи».
Мысль не нова. Стоило ли ради этого вывода писать книгу?
Стоило. Это ведь — «письмо». Дневник. Очередная «исповедь сына века». Окно в чужую жизнь, в которое смотрит художник — с исключительно художественными целями. А это уже серьезно. И — всегда ново, коль художник талантлив. Как, например, Марианна Рейбо.

Фантастическая – так коварно обозначено в подзаголовке повести «Нано», ставшей уже второй книгой молодой талантливой писательницы Марианны Рейбо. Коварно, потому что несущийся сломя голову научно-технический прогресс вламывается к нам без стука, и то, что вчера считалось фантастикой, мы реально обнаруживаем подле себя, в нашей обыденной жизни. Так что фантастика – это не только мечта о неограниченных возможностях будущего, но и предостережение нам, современным людям.
Со времен Норберта Винера фантастическая литература умиляла и пугала публику вполне человекообразными искусственно созданными машинами-существами. Однако компьютер так и не стал человеком – даже человекообразным, строго говоря, не стал. По золотому слову Петра Ершова, «чудо Бог один творит». Искусственный интеллект не делает компьютер человеком. Для того чтобы стать человеком, требуется что-то большее – личность. А личность – в свободе. Личность неудобна для хозяев жизни, потому что она всегда – цель и никогда не средство. Компьютер же – именно средство.
Однако в новой повести Марианны Рейбо показано, что произошло нечто не менее, а, может, и более страшное: человек, теряя свою человечность, сам стал походить на компьютер, постепенно превращаться в раба созданной им же машины. Творимую посредством компьютера виртуальную реальность человек начал предпочитать действительной жизни… Новый наркотик? Безусловно. Но наркотик двоякого действия. Виртуальный наркотик, при полной своей узаконенности, безотвязно приучая к себе потребителя, оставляет его в достаточных для трудовой и общественной деятельности здравии и уме, сиречь оставляет потребителя во всех смыслах платежеспособным, в то же время направляя сознание его в нужное русло. Нужное кому? А вот тут-то собака и зарыта.
Один из героев повести «Нано», преуспевающий бизнесмен, «звездный коучер» Дмитрий Левицин говорит, что учит людей быть успешными. Но о каком успехе речь? Преуспеть – в чем? Во власти над собой? Что ж, достойная цель. Об этом и древние говорили. И Ницше: «Человек – это то, что должно преодолеть». Да, человеком владеют слабости и страхи, часто делающие его беспомощным и пассивным. И вроде бы Левицин учит преодолению этих страхов и слабостей. Стать хозяином жизни. Что это в понимании Левицина и ему подобных? Это власть над теми, кто преуспел меньше, превращение менее успешных в средство получения денег как высшего выражения власти над миром. «Коучер» вместо тоже нерусского, но все же обрусевшего слова «тренер». Эта отмена родного языка отучает человека от национальной культуры, пролагающей путь к культуре общечеловеческой – и это тоже часть порабощения личности. Порабощения компьютером? Внешне вроде бы так. Технический демон, злодей-компьютер вырывает человека из космического порядка, из естественной среды, где на живой земле живут настоящие растения и животные. Одна из героинь повести, Вера, с тоской вспоминает, как в детстве ее привозили в деревню к бабушке. «Там, в деревне у бабушки, она по-настоящему жила. Это ощущение жизни и сейчас, спустя годы, возвращалось на волнах памяти опьяняющим запахом свежескошенной травы, бликами солнечных зайчиков на облупленных бревнах старого покосившегося дома, сварливым квохтаньем белой курицы, с интересом поглядывавшей в ожидании хрустящей хлебной корочки». И вот – этого нет.
Поистине, машина и техника имеют космогоническое значение. «Это новый день творения или новая ночь его. Вернее говоря, ночь, потому что солнечный свет может померкнуть» (Николай Бердяев). Само время ускоряется в геометрической прогрессии. Как угнаться за ним человеку? Требуется нечеловеческая быстрота, чтобы удержаться в этом ритме – чтобы успеть жить.
И за кипением внешней активности все множится толпа пассивных, разучившихся самостоятельно мыслить и чувствовать – теней. Избитый, едва живой Артур, главный герой повести, лежит в школе под лестницей. «Десятки людей, наверное, прошли мимо скорчившегося под лестницей Артура, десятки ног пробегали в метре от его сгорбленной спины, но ни один человек так его и не заметил. Возможно, в том повинны были его темные джинсы и черная куртка, сливавшиеся со стеной под густой тенью лестницы, возможно – веселенькие разноцветные смартфоны, в которые ученики, да и учителя тоже, не отрываясь, смотрели каждую минуту, прямо на ходу…» Да, вот так. Пусть под лестницами валяются избитые. Пусть общий поток стремится, куда ему заблагорассудится. Хозяевам жизни все равно. Заплатить этим хозяевам – деньгами, реальной жизнью, собственной душой – и убежать от бесчеловечного абсурда действительности в виртуальную, пусть другими придуманную, но – на любой вкус, «реальность». А там – сказочные города, желанные встречи. Там… «Вера с радостным смехом подбежала к нему и, забывшись, протянула руки, чтобы обнять. Не ощутив прикосновения, она опомнилась и, слегка отстранившись, опустила глаза. От радости не осталось и следа, повисла лишь позабытая неловкость». Гениально. Помните Одиссея в царстве Аида? Примерно в таком царстве и пытаются жить герои повести, доверившись виртуальному идолу, за которым стоят вполне реальные хозяева жизни. Мастерски точно, с глубочайшим психологизмом Марианна Рейбо выполняет свой долг художника – призывает нас не быть «рабами человеков», как и герои повести, найти в себе силы преодолеть злые виртуальные чары, вернуться в настоящую человеческую жизнь. Чтобы не померк свет настоящего Солнца. Чтобы заключать в объятия не тени, а настоящих людей.