Произведения

Наша земля родит моркву.
Летось урожай богат.
Если забредёшь в ботву,
Могёшь не вернуться назад.
Когда её склали в бурты,
Бригадир кудай-то убёг.
Видать, такой красоты
Осилить умом не мог.
Чего теперь делать с ей?
Куда нам девать моркву?
Каждый, сколь влезло, съел.
Посылками шлём в Москву.
Наибольшую отправили Самому.
А морква, всё одно, прёт и прёт -
Хрен её разберёт, почему.
Может, вправду - Россия, вперёд?

Каренины -
Инна и Нина и Анна -
Почти никогда
не слезали с дивана.
Ну разве что в ванну
плескаться ходили.
Какая нирвана!
О сколько идиллий!
Каренина Инна
с разбегу сигала,
Как птица с картины
Марка Шагала.
Каренина Нина -
дело другое -
Ласкала водицу
античной ногою.
Каренина Анна
счастливым сестрицам
Всегда предлагала
слегка утопиться.
Каренины -
Инна и Нина и Анна -
Читали Толстого
Льва постоянно.
И сыты бывали
сей пищей духовной...
А гений смотрел
из-за двери балконной.

Громко хлопнув по затылку
предпреимчивой рукой,
Кулебякин вышел в море
на баркасе в ту же ночь,
Потому что верил пылко -
не обресть ему покой
Ни в траве на косогоре,
ни в тени дубров и рощ.
Бризы, брызги, крабы, рыбы,
Айвазовского валы
Кулебякина манили
магнетически весьма,
Не взирая на ушибы,
на венозные узлы,
На губительность усилий
для уставшего ума...

Бывает, пропадёт носок
А ты его зачем-то ищешь,
Но он - как в поле колосок,
Где полегло таких же тыщи.
Посмотришь трезво, нет, другой,
Не тот размер фасон и колер,
И снова, позабыв покой,
Ты рыщешь хоть и дохлый номер.

Если днём не вышло погулять,
Выставляйте головы в окно.
За окном - такая благодать,
Даже если сыро и темно.
За окном - холодный кислород
И чего-то синего клубы.
По ночам секретный химзавод
Выпускает небо из трубы.

Хорошо быть машинистом,
Залезать на паровоз!
Протирать тряпицей чистой
Уши, щёки, лоб и нос.
Хорошо быть машинисткой
И по клавишам - тук-тук!
Обладать повадкой быстрой,
Длиннопальцевостью рук.
Хорошо быть паровозом,
И машинкой хорошо -
Без вопросов, без неврозов,
Без чего-нибудь ещё.

Не хожу давно в театры -
Там несчастья и теракты.
Пальцем ткнёшь в репертуар,
Обязательно - кошмар.
Ядом, сразу, на премьере,
Травит Моцарта Сальери.
Ричард Третий,  царь Иван,
Цезарь, Макбет, Дон Жуан...
Мавр душит Дездемону.
Треплев целится в ворону,
Чаек всех перестреляв,
А потом себя - пиф-паф!
Гибнет Пиковая дама,
Ленский тоже... Ужас прямо!
Гамлет в замке Эльсинор
Мстит за папу до сих пор.
Полк отборной польской дряни
Бодро в лес ведёт Сусанин.
А Раскольников, как мух,
Лупит обухом старух.
О семье не беспокоясь,
Анна прыгает под поезд...
Не дождаться перемен!
Всё равно убьют Кармен.
А Ромео? А Джульетта?
Не могу смотреть на это!
Нет уж, лучше - в БЗК.
Поспокойней там пока.

Вылезло чудовище
Из глухих болот.
Спи, мое сокровище!
К нам не приползет.
Темнота колючая
Встала у дверей.
Золотые ключики
Отпугнут зверей.
Словно колокольчики -
Слышишь? Динь-динь-дон...
Что же так настойчиво
Барабанит он!
Под подушку спрячемся
И погасим свет.
Ишь стоит, таращится.
Никого здесь нет!
................................
Видишь, нас не скушали -
Бабушку одну.
Спи, моя послушная!
Да и я усну.

А поутру а поутру
Я полутруп я полутруп
А почему а потому
Что ночью снилась мне Му-му
И в полудрёме в полусне
Я с нею был на самом дне
Мычал Герасим с вышины
Как все Герасимы страны

Зачем скажи мне Пушкин А
И Лермонтов Эм Ю
Бросали в почву семена
Забыв свою семью

Где просвещения плоды
Где братства виноград
Где помидоры красоты
Где равенства салат

Где справедливости чеснок
Свободы огурец
Где гуманизма хоть листок
Капустный наконец

Чертополох один расцвёл
Триумфом естества
И колят Пушкину укол
А Лермонтову два

Лишь только тень метнётся в зеркалах
Мартынов щёлк а мы конечно ах
Несут очередного Михаила
Которого так бабушка любила
Довольно щерится Дантес
Превозмогая кариес
В столице царь и всякий сброд
Вовсю безмолвствует народ

Дети пили газировку
Дяди водку и зубровку
Тёти сладкое вино
Всех тошнило всё равно

Чайки и музыка. Пьяные крики.
Водная гладь и жара.
То ли узбеки, то ли таджики
Здесь утонули вчера.
Ну а сегодня - смотри-ка! - они же
Яростно мусор метут.
Вот ведь какая целебная жижа!
Славься, Чертановский пруд!

Товарищ я мясо не в силах жевать
Сказал каннибал каннибалу
Оно ведь кому-нибудь может быть мать
Иль бабушка всё же пожалуй
Я женщин не кушал с шестнадцати лет
Сказал людоед людоеду
Цепочка серёжки колечко браслет
Куда ж я отсюда уеду

А Надька всё не умирает
Хоть Верка с Любкой уж того
Румянец водочный играет
Вот это жизни торжество
Вот это повод оптимизма
Ремень точнее приводной
Для возбужденья организма
Отчизны до смерти родной

Наша страна называется Верная Тундра.
Мы кочуем стадами по бескрайним снегам.
Как сказал Самый Великий и Мудрый -
Никогда ничего не прощайте друзьям и врагам.
Он сидит один в пустом Белом Чуме
У негаснущего тысячу лет костра.
Самый Великий ещё ни разу не умер.
Верная Тундра - Его мать, жена и сестра.
Мы - неразумные слабые чада -
Верим, закончится скоро Большая Зима.
В ярёмных жилах оленей Главного Стада
Много чудесной горячей крови - почти задарма.